В кругу передовых пчеловодов борьба за переустройство отрасли

В Казанском университете профессор А. М. Бутлеров читал лекции по химии, физике, физической географии, заведовал кафедрой химии, одно время был ректором университета, вел большую исследовательскую работу, руководил научными разработками молодых ученых, много писал. В университете он и создал крупнейшую школу химиков.

Успешная профессорско-преподавательская и плодотворная научная деятельность Бутлерова сделали его имя известным не только в России, но и далеко за ее пределами.

Пока ученый находился за границей, его по рекомендации Д. И. Менделеева избрали профессором Петербургского университета. Сюда, в столицу, в центр научной жизни, приглашали лучшие силы из провинциальных высших учебных заведений.

Почти двадцать лет занял петербургский период в жизни А. М. Бутлерова. Это было время пробуждения и расцвета естествознания в России, пропаганды прогрессивного материалистического мировоззрения. Идеи просветительства, присущие передовым людям того времени, пронизывают всю научную, педагогическую и общественную деятельность Бутлерова.

Во всю силу развернулся в Петербурге талант Бутлерова-пчеловода. Здесь на заседании Вольного экономического общества — одного из старейших и влиятельнейших обществ России — 25 ноября 1871 г. он выступил с докладом «О мерах к распространению в России рационального пчеловодства», ставшим поворотным событием в истории пчеловодства страны.

Пчеловодство России переживало упадок — снизились медосборы, сократились пасеки. Если раньше, по свидетельству Н. М. Витвицкого, ежегодно за границу продавали меда и воска на несколько миллионов рублей, то теперь, напротив, эти продукты начали ввозить в Россию. В 1872 г., например, было закуплено воска около 44 тыс. пудов и меда 13 тыс. пудов. Упадок пчеловодного промысла был вызван не бурным ростом сахарного и стеаринового производства, как считали многие, а ухудшением медоносных ресурсов — в результате интенсивной вырубки лесов и распашки лугов. Это было следствием развития капитализма в стране. В этих изменившихся условиях старая колодная система пчеловодства оказалась бессильной производить достаточное количество продуктов и удовлетворить на них спрос.

Возникла необходимость улучшения приемов ухода за пчелами, внедрения разборных рамочных ульев и принципиально новой рациональной технологии пчеловодства. Об этом со всей убедительностью как раз и говорил Бутлеров: «Единственное спасение нашего пчеловодства заключается в рациональном ведении дела, а для этого нужно, прежде всего, знание, знакомство с натурой пчелы и с пчеловодными приемами, на ней основанными... Незнание — главный враг русского пчеловодства». При умении, по его словам, мед можно получать и на Соловках.

Но как сделать, чтобы неграмотные в подавляющем большинстве крестьяне-пчеляки, привыкшие и продолжавшие водить пчел по старинке, как водили их деды и прадеды, могли освоить основы рационального пчеловодства? Бутлеров полагал, что есть один верный путь — учить примером. Только живым примером можно убедить крестьянина в необходимости знаний, в пользе тех или других приемов, в неизбежности замены колоды рамочным ульем.

Передовые русские пчеловоды, которые освоили рациональную технику ухода за пчелами, и при уменьшении медоносных источников по-прежнему получали от своих пасек много меда. Они-то и могли стать примером, которому следовало подражать. «Чем больше, — говорил Бутлеров в докладе «О мерах к распространению в России рационального пчеловодства», — крестьяне будут наглядкой убеждаться, что при таком-то способе хозяйствования дело идет лучше, тем скорее они примутся и сами поступать так же. Пример — лучший учитель».

Действительно, что еще могло убедить человека больше, чем увиденное собственными глазами? Ведь книги основной массе крестьян были недоступны.

Бутлеров указал путь простой и, пожалуй, в то время самый надежный. По его убеждению, не следовало сразу создавать образцовые пункты рационального пчеловодства. Достаточно лишь разыскать пчеловодов-любителей и профессионалов, ведущих дело толково. Их в России немало — наша земля никогда не оскудевала умными, знающими людьми. Но они разъединены, незнакомы друг с другом. Отсутствие единства в действиях всегда мешало русскому пчеловодству. И ученый призывает к единению русских пчеловодов. Оно настойчиво диктовалось глубоким кризисом, в котором в силу сложившихся социально-экономических условий оказалось пчеловодство страны. Этот призыв, подобно тревожному набату, всколыхнул пчеловодов России. Их взоры обратились к Вольному экономическому обществу, с которым Бутлеров теперь связал свою судьбу. Он возглавил в нем пчеловодную комиссию — своеобразный оперативный штаб, был избран вице-президентом, а потом и президентом общества.

По инициативе Александра Михайловича Вольное экономическое общество обратилось к пчеловодам с просьбой сообщить свои фамилии и адреса, дать сведения о себе и своих пасеках. Это был первый и, казалось бы, не такой уж большой, но необходимый шаг к сближению пчеловодов России. В 1872 г. в «Трудах» общества уже опубликовали небольшой список, который из номера в номер стал пополняться новыми именами.

Пчеловоды получили возможность знакомиться, общаться между собой, делиться наблюдениями и опытом, советами помогать друг другу, обсуждать вопросы, интересующие всех. В содружестве пчеловодов Бутлеров справедливо видел ту «зародышевую клетку», которая со временем могла вырасти в самостоятельный и жизнеспособный организм.

Сближению пчеловодов России в большой степени способствовал выделившийся в «Трудах» общества и вскоре завоевавший авторитет и доверие читателей отдел пчеловодства, в котором публиковались поучительные статьи пчеловодов, ведущих дело на рациональных основах.

«Интерес к пчеловодству, несомненно существовавший, но дремавший во многих, — писал ученый об этом времени, — сразу пробудился, послышались отголоски по всей России, появились статьи и книги, началось общение русских пчеловодов между собой. Оказалось, что мы богаче пчеловодами, чем можно было думать...».

С каждым годом пополнялся легион сторонников рационального пчеловодства толковыми пчеловодами и настоящими энтузиастами этого дела.

В 1873 г. Бутлеров выступил с новыми предложениями о путях распространения рациональных приемов. Он считал необходимым привлечь для этого ту часть интеллигенции, которая находилась в близком общении с народом, в частности сельских учителей и деревенское духовенство. Для этого он рекомендовал непременно ввести в программу учительских и духовных семинарий, готовящих сельских учителей и священников, курс пчеловодства как обязательный предмет. Окончившие семинарии могли на месте основать хорошие пасеки, которые содействовали бы в округе пропаганде правильного пчеловодства. То же относилось и к сельским школам, где учащиеся усваивали бы сведения об основах рамочного пчеловодства и потом способствовали бы его распространению в народе.

Бутлеров считал вполне возможным и весьма полезным знакомство с пчеловодством солдат, находящихся на службе, советовал включить этот курс для чтений в полковых, батальонных и ротных школах, обращался по этому вопросу в военное ведомство. Для солдат, возвратившихся домой, пчеловодство могло бы стать экономическим подспорьем, а их рамочные пасеки к тому же послужили бы примером для других.

Александр Михайлович предлагал организовать специальные пчеловодные школы, так как в стране почти не было грамотных, хорошо подготовленных пчеловодов. Планировалось, в частности, на средства Вольного экономического общества открыть Бурашевскую школу в Тверской губернии, а на средства Министерства государственных имуществ — в Пензенской. Подробный проект положения о пчеловодной школе с трехлетним сроком обучения, учебной пасекой, пансионатом составил сам Бутлеров. В апреле 1882 г. Бурашевская школа пчеловодства Вольного экономического общества — детище ученого — уже действовала. Готовилась к открытию школа при Измайловской опытной пасеке в Москве.

По мнению Бутлерова, большую пользу могла принести рассылка общедоступных книг и листовок по пчеловодству по сельским школам, семинариям и земствам для чтения и ознакомления с основами рамочного пчеловодства. Он предложил бесплатно рассылать семена медоносных растений, давать ссуды желающим завести пчел, поощрять передовых пчеловодов — тех, кто пользуется разборными ульями и применяет искусственное размножение семей.

Александр Михайлович настойчиво боролся за реализацию своих предложений, и эти энергичные меры, бесспорно, способствовали появлению в разных местах страны рациональных пасек. Поражали масштабы, доступные уму и таланту организатора.

Александр Михайлович страстно защищал чистоту и натуральность продуктов пчел от фальсификации, предлагал, в частности, поднять цены на получаемые из нефти минеральные воска до цен на пчелиный воск, обращался в правительство с просьбой принять срочные меры для приостановления подделки, писал в Русское техническое общество, требуя осудить фальсификацию меда и воска как преступление.

Одновременно он поставил вопрос об отыскании простых и надежных способов обнаружения фальсификата, занимался этим в своей химической лаборатории. Борьба с фальсификацией меда и воска была борьбой за подъем экономики пчеловодства, а следовательно, и за значение отрасли в народном хозяйстве страны.